Организации Освобождения Палестины 50 лет. Полвека идее уничтожения Израиля

oop28 мая 1964 года была основана Организация Освобождения Палестины (ООП) под патронажем короля Иордании Хуссейна. На предшествующей этому событию Всеарабской встрече в Каире в 1964 году, палестинский представитель в Лиге арабских государств Ахмадаш-Шукайри выступил с докладом по реорганизации палестинских организаций и превращении их «в движущую силу освобождения и самоопределения». На первом палестинском национальном конгрессе присутствовали 422 представителя палестинцев. Ахмадаш-Шукайри был объявлен первым президентом ООП.Сегодня ООП делает заявления, представляет «угнетенных» арабов Палестины и в глазах большинства мировых СМИ выступает рупором и защитником прав и свобод последних. Но мало кто знает, что на самом деле представляет из себя эта организация. Коротко: ее цель – бескомпромисное уничтожение Израиля. Достаточно полно и подробно о деятельности и идеологии ООП () написал Беньямин Нетаниягу в свое книге «Место под солнцем», глава 5. Предлагаем вашему вниманию отрывки из этого труда (печатается с сокращениями, полная версия).

Стратегическая концепция ООП

… Стратегическая концепция ООП построена на сочетании трех декларативных целей и трех основных тактических инструментов, служащих их реализации:

  • независимое палестинское государство (на Западном берегу и в секторе Газы),
  • самоопределение (израильских арабов в Галилее и Негеве) и
  • “право на возвращение” (беженцев 1948 года в прибрежные районы Израиля).

Три основных тактических инструмента: “Палестинская хартия”, Поэтапный план и “вооруженная борьба”. Все без исключения лидеры ООП следуют этой концепции в своих публичных выступлениях и практических решениях.

Несмотря на меняющиеся обстоятельства, никто из них не отказывается от неизменного тезиса ООП, определяющего необходимость священной войны (джихада), направленной на уничтожение Израиля. Даже после Мадридской конференции (1991), положившей начало мирным переговорам между Израилем и арабами, Арафат многократно выступал с призывами к джихаду. 15 марта 1992 года он заявил:

“Посредством мирных переговоров… творческое палестинское сознание создало третью сторону треугольника (двумя другими сторонами которого являются) борьба палестинцев и джихад до победного конца. Мы участвуем в политическом и дипломатическом сражении… И нам следует усилить борьбу и продолжить истинный джихад… Джихад наш путь, Палестина наша дорога”

23 мая 1994 года, уже после подписания Норвежского и Каирского соглашений с Израилем, лидер ООП выступил в мечети Йоханнесбурга, где он обратился к мусульманам всего мира с призывом присоединиться к джихаду за освобождение Иерусалима, “столицы Палестины”. Свои собственные политические обязательства Арафат охарактеризовал следующим образом:

“Это соглашение (с Израилем) я расцениваю как договор, заключенный пророком Мухаммедом с жившими в Мекке курейшитами… Мы принимаем сейчас мирное соглашение, чтобы продолжить свой путь к Иерусалиму. Джихад будет продолжаться; Иерусалим является не только собственностью палестинского народа, но и достоянием всей исламской нации”.

Мусульманским слушателям Арафата не нужно было объяснять, что такое “договор с курейшитами”. Мухаммед заключил этот договор с обитателями Мекки, вовсе не намереваясь его соблюдать, под прикрытием мирного соглашения он выждал ровно столько времени, сколько ему было необходимо для накопления сил, а затем воспользовался благоприятным моментом и завоевал Мекку.

Когда содержание его речи в мечети Иоханнесбурга стало достоянием гласности, Арафат попытался замаскировать истинное значение своих слов. Со свойственной ему изобретательностью он заявил, что имел в виду “мирный джихад”. Но и этой незамысловатой лжи оказалось достаточно левому израильскому правительству, которое продолжило переговоры с ООП, как ни в чем ни бывало.

Средства массовой информации на Западе упорно обходят молчанием стратегическую доктрину ООП и заявления представителей этой организации, адресованные арабскому миру. В результате, западные лидеры не имеют адекватного представления о целях и методах ООП. Когда их спрашивают, почему они не придают значения заявлениям Арафата о грядущем уничтожении Израиля, они ограничиваются пренебрежительной усмешкой. По их глубокому убеждению, хвастливые речи Арафата не заслуживают серьезного отношения. В позиции Запала ощущается совершенно неуместная заносчивость – западные лидеры словно дают понять: “Не нужно слишком серьезно воспринимать то, что арабы говорят арабам”. Они отказываются уразуметь, что в данном случае правомерна прямо противоположная логика.

Диктаторские режимы и организации готовы говорить иностранцам любую ложь, соответствующую их сиюминутным тактическим интересам. Но лишь те их заявления, которые адресованы собственной аудитории, отражают некоторую часть их сокровенных планов и устремлений. Только тот, кто понимает истинную природу этого соотношения, может понять стратегию ООП. Обращаясь к Западу, ООП охотно торгует своим “мирным” товаром, однако эта организация неустанно сулит террор и уничтожение Израилю, когда она обращается к арабам Ближнего Востока.

Как можно объяснить тот факт, что ложь ООП принимается на Западе за чистую монету, а откровенные заявления палестинских лидеров расцениваются там как бессмысленная болтовня? В действительности даже самые легковерные западные политики не верят всему, что исходит из уст ораторов ООП. Так, например, никто на Западе не воспринял всерьез заявление Арафата о “секретной карте сионистской экспансии”, обнаруженной им на тыльной стороне израильской монеты достоинством в 10 агорот. В штаб-квартире Объединенных Наций в Женеве была специально созвана многолюдная пресс-конференция, на которой Арафат представил карту, охватывающую почти всю территорию Ближнего Востока, от Нила до Евфрата. Лидер ООП разъяснил, что эта карта, воспроизведенная им в грубых контурах, очерчивает территории, на которые распространяются экспансионистские устремления Израиля. Она была выгравирована на израильских монетах для того, чтобы каждый израильтянин, роясь в своих карманах, всякий раз становился участником молчаливого заговора.

Когда Арафат сошел с трибуны, окруженный плотной свитой помощников и подхалимов (за все годы работы в ООН мне ни разу не доводилось видеть столь пышной процессии), я вошел в покинутый им конференц-зал женевского центра Объединенных Наций. Достав из кармана монету достоинством в 10 агорот, я объяснил собравшимся, что запечатленный на ней рисунок является слепком с античной монеты времен правления иудейского царя Матитьягу Антигона (40-37 гг. до н.э.). На большинстве современных израильских монет отчеканены рисунки, скопированные с древних иудейских монет. Участникам пресс-конференции была продемонстрирована увеличенная фотография древней монеты, с которой был снят настороживший Арафата оттиск; обнаруженная им “секретная карта” повторяла контуры ее стершихся граней.

В данном случае попытка Арафата запустить в оборот очередную ложь закончилась немедленным провалом, однако многие другие измышления ООП, столь же наглые и фантастичные, удостоились доверия Запада. Будь эта конкретная ложь Арафата принята на веру, она вполне могла бы стать постоянным элементом палестинской пропаганды, наряду с “признанием” Израиля и приписываемой ООП готовностью удовлетвориться созданием собственного государства на Западном берегу Иордана и в секторе Газы.

Невежество западных политиков и журналистов в вопросах, связанных со стратегической концепцией ООП, обусловлено отнюдь не только изощренностью палестинской пропаганды. Люди Запада, да и многие израильтяне тоже, попросту хотят поверить тому, что говорят им ораторы ООП. Им хочется верить, что даже самые непримиримые враги могут стать однажды друзьями. Уже после того, как администрация США прервала переговоры с ООП, узнав о причастности этой организации к новым актам террора, в Вашингтоне предпринимались заметные усилия, направленные на возобновление американо-палестинского диалога. Белый дом настойчиво занимался изысканием путей для возвращения ООП на политическую арену. Через различных посредников осуществлялась лихорадочная закулисная деятельность, целью которой было заручиться согласием ООП на те или иные шаги американской администрации. Результатом этих усилий стало постепенное восстановление легитимности ООП в глазах конгресса и американского общественного мнения.

“Право на возвращение”

В списке основных требований ООП на почетном месте значится “право на возвращение”, то есть “право” арабских беженцев 1948 года вернуться в покинутые ими районы. Пестование нелепой надежды на возвращение в сердцах поколений, сменяющих друг друга в лагерях беженцев, является одним из самых циничных и коварных деяний ООП. Лидеры этой организации делали и делают все возможное для того, чтобы обитатели лагерей беженцев считали виновником своего бедственного положения Израиль, а не арабские страны, отказавшиеся абсорбировать их на своей территории. Сохранение лагерей беженцев служит одной-единственной цели: предотвратить заживание раны 1948 года. Со временем многие беженцы покинули лагеря и смешались с окружающим арабским населением тех стран, в которых они оказались, но еще большая их часть была вынуждена оставаться в лагерях под давлением ООП и арабских правительств. Беженцев учили тому, что единственный способ вырваться из лагерей – это возвращение в Яффо и Хайфу. Тем самым ООП обеспечивала себе достаточный потенциал рекрутов для мобилизации в террористические отряды.

И если после 1967 года имели место искренние попытки решить проблему палестинских беженцев, то они были предприняты Израилем, а не арабскими странами. В рамках многолетнего плана развития правительство Израиля пыталось расформировать некоторые ветхие лагеря в секторе Газы с тем, чтобы расселить их обитателей в новых квартирах. Израиль финансировал строительство жилья для 11.000 семей беженцев/*104, однако ООП торпедировала реализацию этой программы: ведь человек, живущий в собственном доме, уже не беженец, и его не так просто втянуть в террористическую деятельность. Шантаж со стороны ООП был столь силен, что израильские силы безопасности были вынуждены обеспечить специальную охрану тем семьям, которые переселились в новые квартиры.

Примерно через год после начала интифады мне довелось самым непосредственным образом убедиться в действенности стратегии ООП, нацеленной на “замораживание” проблемы беженцев в ее изначальном состоянии. Вскоре после того, как массовые волнения утихли, я посетил расположенный в секторе Газы лагерь беженцев Джебалие. Отделившись от группы сопровождавших меня военных, я ходил по переулкам лагеря со своим переводчиком. Возле бетонного строения мы увидели сидящего старика, и я завязал с ним беседу.

- Откуда вы родом? – спросил я его.

- Из Мадждаля, – ответил он.

Мадждаль – арабское название Ашкелона. Мой собеседник был беженцем из этого приморского города. Заинтересовавшись, я продолжил расспросы:

- А откуда ваши дети?

- Из Мадждаля.

Что ж, мой собеседник был человеком преклонных лет, и его дети вполне могли быть моими сверстниками. Однако что-то заставило меня продолжить:

- А откуда ваши внуки?

- Из Мадждаля, – снова услышал я в ответ.

- Вы думаете вернуться в Маджлаль?

- Иншалла (с Божьей помощью), – ответил старик. – Настанет мир и мы вернемся в Мадждаль.

- Иншалла, – сказал я ему. – Настанет мир, вы будете ездить в гости в Мадждаль, а мы – в Джебалие.

Улыбка исчезла с лица моего собеседника, и он произнес убежденно:

- Нет. Мы вернемся в Мадждаль, а вы вернетесь в Польшу.

Десятки тысяч беженцев охотно выражают свою надежду на возвращение в беседах со всяким заезжим журналистом, дипломатом, политиком. Таким образом, лагеря беженцев превратились в политическое оружие, которое используется для декларации несуществующего “права на возвращение” и для возбуждения неприязненного отношения к еврейской репатриации в Израиль. Как можно оправдать ситуацию, утверждают лидеры ООП, – при которой араб, родившийся в Яффо, не может вернуться в свой родной город, а еврей из Одессы приезжает в Израиль, где его ждут распростертые объятия сионистов? Напротив, именно арабское возвращение должно стать предметом международных забот и политической опеки. Вот что заявил по этому поводу Хани эль-Хасан, который занимал до недавнего времени пост помощника Арафата:

“Проблема, требующая решения, это не иммиграция евреев со всего мира в Палестину, а возвращение туда палестинских беженцев… Арабские страны не пожелают расселить беженцев на своей территории… Следует обеспечить возможность вернуться в Палестину всем беженцам, как 1948-го, так и 1967-го года”.

“Право на возвращение”, декларируемое в подражание еврейской мечте о возвращении к Сиону, призвано стать антитезой сионизма. Стороннему наблюдателю предлагается ложная симметрия: евреи вернулись на свою землю – теперь туда же должны вернуться палестинцы, которые также считают эту страну своей землей.

Однако проблема палестинских беженцев 1948 года не может рассматриваться в отрыве от проблемы еврейских беженцев, покинувших в тот же период арабские страны. Большинство из них были попросту изгнаны арабами – в то время как большинство палестинцев добровольно покинули Эрец-Исраэль; кто из страха, а кто по призыву арабских правительств, требовавших “очистить” поле боя для армий вторжения (подробнее об этом говорилось в 4-ой главе книги). Государство Израиль, которое тогда едва встало на ноги, израсходовало 1,3 миллиарда долларов на абсорбцию сотен тысяч еврейских беженцев из арабских стран от Марокко до Ирака. Им было обеспечено жилье, предоставлено образование, были предприняты огромные усилия для обеспечения беженцев работой. Сегодня между еврейскими репатриантами из арабских стран и остальными гражданами Израиля нет практически никакой разницы/*106.

Происшедшее следует охарактеризовать как обмен населением между Израилем и арабскими странами. Арабы бежали из Эрец-Исраэль, где бушевала Война за независимость, а евреи были изгнаны из арабских стран по причинам, которые имели прямое отношение к той же самой войне. Подобный обмен населением неоднократно имел место на протяжении XX столетия: между Болгарией и Турцией в 1919 году, между Грецией и Турцией в 1923 году, между Индией и Пакистаном в 1947 году. Аналогичный процесс происходит в настоящее время в бывшей Югославии. Ни в одном из случаев свершившегося обмена населением никому не приходило в голову повернуть колесо истории вспять. И уж тем более никто не предлагал вернуть в покинутые районы беженцев только одной стороны.

Тот факт, что через полвека после Войны за независимость Израиля арабские режимы все еще отказываются выполнить свои обязанности по абсорбции палестинских беженцев и, тем самым, решить заданное историей уравнение, свидетельствует очень о многом. Арабские лидеры прекрасно знают, что если бы Израиль согласился на реализацию “права на возвращение” и принял на свою территорию палестинских беженцев, он получил бы смертельный демографический удар, и еврейское государство было бы фактически уничтожено. “Право на возвращение” – это ничто иное, как хитроумный тактический прием, направленный на ликвидацию Израиля. Муаммар Каддафи прекрасно выразил эту мысль своим доходчивым языком:

“Тогда (после возвращения беженцев) Израиля больше не будет… Если они согласятся на это, Израилю конец”.

ООП никогда не отказывалась от декларации “права на возвращение”, и требование о возвращении беженцев стоит во главе списка “условий заключения мира”, предъявляемого этой организацией. Арафат четко излагает свои цели: “Палестинское восстание не прекратится до тех пор, пока палестинскому народу не будут возвращены все его законные права, включая право на возвращение”. Согласие ООП признать право Израиля на существование (требуемое резолюцией ООН №242) ставится в зависимость от признания Израилем “права на возвращение” беженцев того самого “права”, которое по словам Каддафи, приведет к уничтожению еврейского государства.

Представитель ООП в Саудовской Аравии Рафик Натше подтверждает: “Все члены исполкома ООП отвергают резолюцию ООН №242 и №338, если их реализация не ставится в однозначную зависимость от осуществления всего комплекса неотъемлемых палестинских прав… включая возвращение беженцев на родину”. В том же духе высказался в 1991 году Арафат, когда он объявил возвращение беженцев предварительным условием установления мира на Ближнем Востоке:

“Мир и стабильность не вернутся в регион, пока не будут реализованы неотторжимые и безусловные национальные права палестинского народа, включающие право на возвращение беженцев, право на самоопределение и право на создание независимого государства со столицей в Иерусалиме”.

Это типичное заявление Арафата заслуживает тщательного анализа. Если цель ООП – создание палестинского государства в Иудее, Самарии и Газе, то зачем подчеркивать отдельно “право на возвращение” и “право на самоопределение”? Казалось бы, создание палестинского государства на указанных территориях само по себе является реализацией права на самоопределение. В этом государстве можно принять, при желании, всех беженцев, рассеянных по арабскому миру. Но, разделяя терминологические понятия, ООП намекает арабской аудитории вполне понятным ей языком: независимое государство на Западном берегу Иордана и в секторе Газы – это только часть программы, призванной привести к ликвидации Государства Израиль.

“Право на самоопределение” адресовано арабским гражданам Израиля. Лидеры ООП полагают, и не без основания, что после создания палестинского государства в Иудее, Самарии и Газе израильские арабы потребуют самоопределения (то есть, независимости) в тех районах, где они составляют большинство (в Галилее и Негеве). Но если даже ампутация этих районов еще не прикончит Израиль, реализация “права на возвращение” обеспечит такое положение вещей, при котором еврейское государство будет затоплено потоком арабских беженцев.

Могут ли они измениться?

Люди Запада приучены к компромиссам, и им трудно поверить в то, что стремление к ликвидации Израиля вовсе не является временным “интересом” ООП или преходящей “тактикой” этой организации. Им трудно понять, что стремление уничтожить Израиль представляет собой самую суть ООП, единственный смысл ее существования. Именно в этом состоит различие между ООП и арабскими странами; даже теми из них, чье политическое руководство придерживается самых радикальных идеологических концепций. Правители Ливии и Ирака не считают, что национальное существование их государств находится в прямой зависимости от уничтожения Израиля. Ни одно арабское государство не определяет себя через идею уничтожения Израиля. Но ООП – это Организация освобождения Палестины. Освобождения от чего? От присутствия там “сионистского образования”. ООП определяет себя через идею уничтожения Израиля, она полностью подчинена этой цели, и без нее Организация освобождения Палестины перестанет существовать.

Если бы правительства Запада действительно захотели подвергнуть ООП экзамену на политическую вменяемость, они должны были бы потребовать однозначных доказательств того, что эта группировка перестала быть Организацией “освобождения Палестины”. Им следовало бы потребовать официальной отмены “Палестинской хартии”, убедительного отказа от Поэтапного плана, полной ревизии всех тех решений ПНС и исполкома ООП, которые декларируют необходимость уничтожения Израиля. Им следовало бы также добиться расформирования террористической структуры ООП под надлежащим международным контролем. Искренность своих миролюбивых намерений ООП должна была бы доказать с помощью прекращения ядовитой антиизраильской пропаганды. Противодействие абсорбции палестинских беженцев в арабских странах также должно было бы прекратиться.

Но эти основополагающие требования никогда не предъявлялись ООП правительствами Запада, поскольку даже самый бестолковый наблюдатель знает, что палестинская организация не захочет расстаться с вышеупомянутыми составляющими своей идеологической доктрины. В силу одного решающего обстоятельства – ООП целиком подчинена своей декларативной цели, которой была и остается ликвидация Израиля.

Возможно ли уклонение от этого курса? Могут ли появиться в ООП политические деятели, оспаривающие принципиальную доктрину собственной организации? Появление диссидентов возможно, но дни их будут сочтены. Инакомыслящих ждет такая же судьба, как члена Революционного совета ФАТХа Исама Сартауи, призывавшего к действительному примирению с Израилем. В 1983 году он был хладнокровно убит на конференции Социнтерна в Португалии. В 1979 году агентами ООП в Газе был убит имам Хусандер, приветствовавший визит Анвара Садата в Иерусалим. В тот же период были убиты еще несколько палестинских деятелей, выступавших с умеренными предложениями. Глава политического отдела ООП Фарук Каддуми леденящими душу словами объяснил логику этих расправ:

“ООП и палестинский народ на оккупированных территориях и за их пределами прекрасно умеют пользоваться такими методами, которые не позволят некоторым личностям отклониться от революционного пути. Наши люди сознают свою ответственность, и они способны принять необходимые дисциплинарные меры против тех, кто пытается сойти с правильной дороги”.

Сотни других, менее известных палестинцев, пытавшихся сойти “с революционного пути” и выступавших за примирение с Израилем, до конца познали смысл этой зловещей формулировки – “необходимые дисциплинарные меры”. Они были уничтожены террористами ООП вместе с теми сотнями палестинских арабов – медицинских работников, учителей, студентов – на которых пало подозрение в сотрудничестве с Израилем.

До заключения Норвежского соглашения мне приходилось тайно встречаться и беседовать с некоторыми известными палестинскими деятелями. Все они говорили о своем стремлении к компромиссу и сосуществованию с Израилем, однако открыто высказать свои мысли они не могли, опасаясь расправы со стороны террористов ООП и ХАМАСа. Было бы глупо пытаться представить этих людей друзьями Израиля, напротив: некоторые из моих собеседников известны своими публичными выступлениями в поддержку ООП. Однако в глубине души все они расстались с дикими фантазиями о возвращении беженцев, о завоевании Яффо и Хайфы. Более всего они желали бы решить проблему путем переговоров, причем таким образом, чтобы это избавило их от страха перед ООП, лидеры которой определяли их судьбу, сидя в далеком Тунисе.

Опасаясь за свою жизнь, мои собеседники отказывались выступить с открытым изложением своих взглядов. Интифада превратилась к тому времени в чрезвычайно действенный инструмент подавления инакомыслия в палестинской среде. Арабские жители Иудеи, Самарии и Газы усвоили, что уклонение от официальной линии Арафата карается смертью. Изъявление инакомыслия возможно только в том случае, если оно осуществляется с еще более экстремистских позиций, таких, как у ХАМАСа и “Исламского джихада”. Фундаменталистские организации способны обеспечить своим сторонникам надлежащую защиту.

Тот факт, что Запад не способен уразуметь кардинальные составляющие этой ситуации, свидетельствует о глубокой подспудной проблеме в сфере политического восприятия: какими бы ни были доказательства, Запад пасует перед фанатизмом, когда тот облачается в солидный костюм и повязывает модный галстук. Так, например, вопреки всякой очевидности, на Западе не могут поверить в то, что ООП искренне поддерживает тоталитаризм и восхищается им.

Когда в 1989 году все свободные народы мира осуждали правительство Китая за кровавую расправу над демократическими демонстрантами, Арафат направил приветственное послание китайским коммунистам:

“Пользуясь случаем, я рад выразить свое чрезвычайное удовлетворение тем, что вам удалось восстановить общественный порядок после недавних инцидентов в Китайской Народной Республике”.

Когда Саддам Хусейн захватил Кувейт, лидер ООП восторженно ему аплодировал:

“Я говорю – да здравствует, да здравствует война… Ирак и Палестина выражают общую волю. Мы будем шествовать рядом, и после великой битвы, мы, с помощью Аллаха, вознесем совместную молитву в Иерусалиме… Иракским бойцам и палестинским метателям камней уготована общая победа”.

Когда в августе 1991 года путч неосталинистов поставил под угрозу продолжение демократических реформ в Советском Союзе, Арафат поспешил поддержать заговорщиков:

“ООП всегда относилась к эксперименту перестройки с большим скептицизмом и с печальной тревогой”.

В разгар путча официальный орган ООП “Радио Палестины” порадовал своих слушателей следующим комментарием:

“Происшедшее в Советском Союзе доказывает, что борьба против Запада является естественной и неизбежной. Период перестройки явился временным и исключительным состоянием советской политики”.

Те немногие западные обозреватели, которые отмечали постоянную симпатию ООП к тирании, не раз говорили с сожалением, что палестинская организация “всегда поддерживает тех, кому суждено проиграть” – как будто речь идет о неудачной ставке в азартной игре. Но дело вовсе не в том, что ООП постоянно выбирает неправильную карту. В числе союзников этой организации всегда были те режимы, которые связывала с ООП органическая близость целей и методов. Здесь можно упомянуть СССР, диктаторские режимы Насера и Саддама Хусейна, однако традиция палестинского преклонения перед тиранией берет начало в более раннюю эпоху. В июне 1940 года, после того, как нацистская Германия, захватившая прежде Чехословакию и Польшу, разгромила Францию, муфтий Хадж-Амин эль-Хусейни писал Гитлеру:

“(Я хочу) передать Его Превосходительству великому фюреру свои самые искренние поздравления по случаю только что одержанных им великих политических и военных побед… Арабы повсеместно испытывают величайшую радость и глубочайшее удовлетворение в связи с этими великолепными успехами… Арабский народ будет связан с Вашей страной союзом дружбы и сотрудничества”.

Невозможно отрицать существование той извращенной, но абсолютно последовательной логики, в соответствии с которой ООП и ее предшественники в палестинском лагере прошли долгий путь от договора между муфтием и Гитлером (“уничтожить еврейское сообщество в Палестине”*, через союз Ахмеда Шукейри с Насером (“сбросить евреев в море”) к поддержке Саддама Хусейна (“сжечь половину сионистского государства”). Все эти союзы потерпели поражение и не привели к осуществлению поставленной цели, однако традиция блокирования с самыми одиозными диктаторскими режимами жива в ООП вплоть до настоящего времени.

7 thoughts on “Организации Освобождения Палестины 50 лет. Полвека идее уничтожения Израиля

  1. Pingback: 티비위키
  2. Pingback: texasguntrader
  3. Pingback: white berry runtz

Оставить комментарий