Борис Шелищ и давняя история автомобильного двигателя на водородном топливе

Итак, Япония запускает в производство автомобили, работающие на водороде. Это прорыв. Это уход от прямой зависимости стран – потребителей, чьи недра не богаты  залежами нефти и газа, от стран-поставщиков, которым углеводороды обеспечивают не только достаток, но и власть, и возможность влиять на соседей, и даже инструмент политического давления, шантажа.

«Японский автомобильный гигант Toyota начал серийное производство первого в мире автомобиля с водородным двигателем. Новый седан «Mirai» работает только на водороде, а вместо вредных выхлопов производит чистую воду. По словам конструкторов, одной заправки хватит на 650 км пути» (источник).

Буквально через неделю в сети появился ряд статей о том, что Япония не первая страна в мире, которая запускала автомобильные двигатели на водородном топливе. Советский (в контексте публикаций – русский) изобретатель Борис Шелищ во время Великой Отечественной войны обеспечил перевод 500 автомобильных двигателей на водород, отработанный в аэростатах воздушного заграждения. В период ленинградской блокады, сотни аэростатов висели над городом, не давали фашистским самолетам снижаться, мешали пикировать, вести прицельное бомбометание. Когда закончился бензин, Борис Шелищ заменил его водородом. За эту работу Б. И. Шелищ в конце 1941 г. был награжден орденом Красной Звезды.

Кто же он, гениальный русский изобретатель Борис Шелищ?

Я думаю, читателю приятно будет узнать, то Борис Исаакович Шелищ родом из Украины. Он родился и вырос в Киеве.

В своей автобиографии он описывал свою историю так:

«Я, Шелищ Борис Исаакович, родился 28 сентября 1908 года в г. Киеве в семье кустаря-ткача. В 1923 г. отец умер, а мать продолжила его ремесло и… привлекла меня к своему труду. В 1928 г. я приехал в Ленинград и поступил в типографию «Печатное дело» рабочим…».

Служил в Красной Армии, после демобилизации в 1932 г. работал техником, а затем главным механиком фабрики «Лентрикотаж».

Главное открытие своей жизни Борис Исаакович сделал во время блокады Ленинграда. В 1941 г. он служил младшим воентехником в полку аэростатов заграждения. Аэростаты заполнялись водородом, который поступал по магистрали, проложенной по дну Ладожского озера: на «нашем» берегу стояла установка, которая получала водород посредством электролиза воды. Время от времени аэростаты приходилось опускать для перезарядки, а лебедки приводились в движение автомобильными двигателями грузовиков-«полуторок». Уже в сентябре 41-го закончился бензин. Встал вопрос, как спасти воздушный щит города.

В «Блокадной книге» Д. Гранина и А. Адамовича есть рассказ Бориса Исааковича о том, как ему пришла в голову дерзкая идея заменить бензин водородом:

«Чтобы выбирать аэростаты, то есть опускать их из воздуха для перезарядки, надо было включать автомобильные моторы, а бензина не было. Ведь сотни аэростатов висели над городом, они не давали фашистским самолетам снижаться, мешали пикировать, вести прицельное бомбометание. Попробовали мы вручную выбирать (мужчины еще были в сентябре 1941 года), но десять человек расчета не смогли их выбирать. Таким образом, боевые операции данного вида оружия прекращались: со временем водород тяжелеет, аэростат снижается, вместо трех-четырех тысяч метров висит низко и преграды для самолета не представляет. Встал вопрос как быть? Мне пришло в голову выбирать аэростаты лифтовой лебедкой. Раздобыл я такую лебедку, но к этому дню не стало электрической энергии. И тогда я вспомнил «Таинственный остров» Жюля Верна. С детства запомнилась мне глава «Топливо будущего». Достал книгу. Перечитал. Там было прямо написано: что заменит уголь, когда его не станет? Вода. Как вода? А так — вода, разложенная на составные части, водород плюс кислород. Я думаю — не пришло ли это время? Ведь мы что делали: выдавливали оболочку аэростата, выпускали так называемый грязный водород, а это все равно что выливать на землю бочку бензина. Думаю: сейчас, когда у меня есть под руками грязный водород, это же топливо. То самое, про которое Жюль Верн писал…

Я договорился с командиром. Сделал просто: шланг от аэростатной оболочки сунул во всасывающую трубу двигателя. Чувствую, двигатель работает. Даю обороты, он обороты принимает. И вдруг ЧП! Выхлоп! Обратная вспышка, взрыв, газгольдер сгорел. У меня контузия. Руки опустились. Но бензина-то нет! И тут я понял, что надо сделать затвор. Разрывать цепь автоматически. Для этого ничего лучше воды быть не может. Взял я огнетушитель и сделал в нем гидрозатвор. Двигатель сосет водород через воду. Обратная же вспышка через воду не доходит. Дали разрешение испытать. Приехали генералы. Посмотрели. Все хорошо. Приказали за 10 дней перевести все аэростатные лебедки на новый вид топлива. Собрали по городу огнетушители. Шестьсот штук понадобилось. Достали шланги. Короче говоря — все аэростаты выбирать стали на новом топливе, на водороде. Лучше работали, чем на бензине. Я вам скажу, почему лучше. Потому что в холод двигатели на бензине плохо заводятся. Надо их прогревать. На водороде же и при морозе с пол-оборота заводились».

О судьбе водородных автомобилей в России и на постсоветском пространстве рассуждает в своей статье «Власть, народ и водород»  Матвей Ганапольский. А нам хорошо бы прислушаться к рассуждениям автора и вспомнить, что ни Израиль, ни та же Япония, входящие в десятку наиболее развитых стран мира, не имеют природных богатств. Но умеют ценить и лелеять интеллект и создают талантливым людям прекрасные условия, чтобы творить и внедрять свои изобретения в жизнь.